Могу подсказать одну идею по поводу Крыса. В повести «Сто лет тому вперёд» его имя писалось Крысс. Вероятно, ближашим английским вариантом может быть Ratt.

естественно, не смогли...ведь это получится Gay U)))))))))))

Видел когда-то англо-озвученую ТТП…

-- Давай! Ты! Первый! -- Дракула ткнул пальцем в
одного из мальчиков, и тот как под гипнозом, заплетая ножки, потащился
к столу, -- Стой! Ни с места! Ты меня любишь?
-- Еще как люблю, господин мой!
-- Больше папы и мамы?
-- Так точно, господин мой!
-- Ты готов ради меня зарезать своих родных?
-- Так точно, господин!
-- И не пожалеешь?
-- Никак нет!

Про двух работников космопорта. Вот вам и жертвы этих авантюристов космических трасс. Если Вертера можно было бы как-то восстановить (блоки памяти, думаю. не были повреждены), что и сделал КБ в следующих книгах, то людей - не уверен.

А если Арсенов не захотел омрачать фильм убийством - почему умер Вертер? Он же почти человек, и его смерть выглядела человеческой. Самому жалко было, а возраст у меня был тогда достаточно подростковый.

Про задумку режиссера - ничего не знаю, но рад бы в это верить. Именно верить, так как аргументов в сторону лучшего я почти не вижу.

Деда Павла выводили из строя без зеленых (по другой версии красных) лучей - его просто загипнотизировали. А работники космопорта попадали на пол. Боюсь, что замертво. Но аргументов стопроцентных нет, так что, возможно, красные/зеленые лучи - это не из бластера (если из бластера - тогда сомнений нет!) и рабочие остались живы, и возможно, нашли контейнеры с алмазами.

Благодаря великой
предусмотрительности наших отцов выбор давно определился: если смех - услада
простонародья, любое простонародное вольнодумство может быть укрощено,
усмирено и устрашено серьезностью. А у простонародья нет в распоряжении
средств, чтобы заострить свой смех и сделать из него оружие против
серьезности пастырей, которые призваны повести его к вечной жизни и упасти
от искушений брюха, чрева, пола, пищи, от всех его отвратительных
вожделений. Однако ежели кто-либо в какой-либо день, потрясая словами
Философа и, значит, выступая от имени Философа, преподнесет искусство смеха
как своеобразное острое оружие; если риторика убеждения вытеснится риторикой
осмеяния; если такая аргументация, как постепенное и утешительное созидание
картины воскрешения из мертвых, заменится иной аргументацией - безудержным
развалом, искажением уже созданных, самых священных и самых почитаемых
картин, - о, в этот день и ты и вся твоя наука, Вильгельм, будете сметены!"
"Почему? Я бы побился. Мое остроумие против чужого. Все-таки такой мир,
по-моему, лучше, чем тот, где огонь и каленое железо Бернарда Ги воюют с
огнем и каленым железом Дольчина".

Сейчас, - продолжил он, - Антихрист, должно быть, действительно возобладает,
потому что нет больше знаний, чтобы от него защищаться. Впрочем, сегодня
ночью мы уже смотрели ему в лицо".
"Кому в лицо?" - ошеломленно переспросил я.
"Хорхе. В этом лице, иссушенном ненавистью к философии, я впервые в
жизни увидел лик Антихриста. Он не из племени Иудина идет, как считают его
провозвестники, и не из дальней страны. Антихрист способен родиться из того
же благочестия, из той же любви к Господу, однако чрезмерной. Из любви к
истине. Как еретик рождается из святого, а бесноватый - из провидца. Бойся,
Адсон, пророков и тех, кто расположен отдать жизнь за истину. Обычно они
вместе со своей отдают жизни многих других. Иногда - еще до того, как отдать
свою. А иногда - вместо того чтоб отдать свою. Хорхе совершил дьявольские
деяния потому, что он так сладострастно любил свою правоту, что полагал,
будто все позволено тому, кто борется с неправотой. Хорхе боялся второй
книги Аристотеля потому, что она, вероятно, учила преображать любую истину,
дабы не становиться рабами собственных убеждений. Должно быть, обязанность
всякого, кто любит людей, - учить смеяться над истиной, учить смеяться саму
истину, так как единственная твердая истина - что надо освобождаться от
нездоровой страсти к истине".

Насколько я помню, в одном из вступлении к серии, было сказано, что Вертер погиб. Но пространство остается - я же писал, что Вертера запросто могли восстановить и в книгах КБ так и сделали!

Капля трагичности? Если рабочие остались живы, то уж могли бы вставить кадр, где они, пошатываясь, поднимаются и оглядываются, но я не Арсенов, а ему виднее было.
Лучи были из глаз, но помилуйте, вы думаете, это был отблеск люминесцентной лампы? Это бластерные лучи и были - наверное. То есть, внутри Весельчака мог быть бластер, то ли имплантированный, то ли как самостоятельный орган. Надо было бы спросить у Арсенова или КБ, но их с нами уже нет. Можно попробовать выйти на помошников режиссера и тому подобное.
Что касается личной точки зрения, я рад был бы видеть всех - и Вертера и рабочих живыми и невредимыми! И все хорошо, что хорошо кончается!